Биографический очерк "Зовут её Ася..." - к содержанию
Жизнь в Феодосии, новая любовь и рождение второго сына

В 1913 году Анастасия Ивановна приехала в Феодосию со своим маленьким сыном Андрюшей Трухачёвым. В то время в Феодосии с семьёй жила и Марина, которая остановилась в доме Редлихов, приютившемся на склоне горы Тепе-Оба, на бывшей Анненской улице (ныне это улица Шмидта,14). Анастасия Цветаева жила недалеко от сестры, в доме на углу ул. Военной и Бульварной (ныне ул. Коробкова, 13). В нашем городе Цветаевы прожили с октября 1913 до мая 1914 года.

Марина и Анастасия любили гулять по Феодосии, посещали «великосветские собрания». Бывали сестры Цветаевы у художников К. Богаевского, М. Латри, Н. Хрустачева. Об этом времени, об этих встречах тепло и восторженно пишет А. И. Цветаева в своих «Воспоминаниях». Особенно любили они бывать на окраине города в доме Нины Александровны Айвазовской, которая часто собирала у себя людей искусства, наслаждаясь их обществом, угощая на славу. В этом гостеприимном доме звучала музыка, читали свои стихотворения М. Волошин и М. Цветаева. Сестры Цветаевы любили читать стихи Марины в унисон, слог в слог.

«Мне нравится, что Вы больны не мной…», - у всех на слуху это стихотворение Марины Цветаевой, ставшее песней, но, наверное, не все знают, что посвящено оно Маврикию Александровичу Минцу (1886-1917), инженеру, второму мужу Анастасии Ивановны, за которого она вышла замуж в 1915 году. В этом же году была написана первая книга Анастасии Цветаевой «Королевские размышления».

В 1916 году – еще одна книга «Дым, дым и дым» (философское произведение, посвященное Марине Цветаевой). В ней размышления о себе, о жизни, о вере и безверии. Марина Цветаева посвятила сестре стихотворение, которое так и называлось «Асе». Вот строки из него:

В 1916 году у Анастасии Цветаевой родился второй сын – Алеша. Её глаза светились счастьем. А спустя год в Москве скоропостижно скончался муж Анастасии Цветаевой Маврикий Александрович Минц. А менее чем через два месяца в Коктебеле от дизентерии умирает младший сын Алеша. Из романа Анастасии Цветаевой «Amor»: «…Еще нет младшему года, когда в девять дней от гнойного аппендицита – ошибка врачей – умирает Маврикий. Я стою на Дорогомиловском кладбище, не в силах что-либо понять… А через шесть недель в Крыму – умирает в пять дней наш сын, начавший ходить, говорить, так на отца похожий! Я остаюсь в двадцать два года одна. В Бога, в иную жизнь я не верила. Здесь же – потерян смысл. Рот закрыт для общения с людьми».

В этом же романе строки о том, как через два года она пришла на могилу сына: «Алёшенька, сыночек мой…позабытый», - спотыкаясь, проговорила и упала на колени, на сухую пустыню земли, и, поцеловав землю, легла на нее, как ложится пес на могилу хозяина, у почти сравнявшегося, выветренного холма с маленьким покосившимся крестом. Встала, когда потемнело. В небе были кроткие звезды. Спокойная, все решившая. Алеша, маленький, нигде не сущий – встретил, утешил, научил лучше всех, ее утешавших». Смерть Алеши осталась раной на всю жизнь.

Марина и Анастасия Цветаевы. Феодосия. 1914 год

"Есть такие города на этом свете..."

Есть такие города на этом свете, -
От названий их, как на луну мне выть;
Феодосии не расплести мне сети,
Ночь Архангельскую не забыть…

Далеки Парижа перламутры,
Темзы тот несбывшийся туман,
Да Таруса серебристым утром,
Коктебеля не залечишь ран…

И Владивостока нежная мне близость,
Где живет мой самый милый друг…
Поезд замедляет ход, и в темно-сизом
Небе - о, как рассветает вдруг!-

То Иркутск, тут Коля жил Миронов-
Юности моей девятый вал!
Как горит хрусталь крутых еловых склонов,
Раем распростерся твой Байкал!

Темная заря над Ангары разливом,
Да последний огонек в ночи,
Да холодный снег по прежде теплым нивам-
Это ль не к символике ключи?

Крепко рассветает за моей решеткой,
Так мороз крепчает в январе,
То резец гравера линиею четкой
Ночи тьму приносит в дар заре…

Сколько раз вот так все это было,-
Я не сплю, вокруг дыханья тишь…
Что же делать, чтоб оно не ныло-
Сердце глупое, доколе эти силы
Все до капли не перекричишь?

"Моей сестре Марине"

Гармоники неистовые звуки
Опять уже кого-то вводят в грех.
Каких свиданий и какой разлуки
Протянутые без надежды руки,
Печаль лихая и притворный смех?
Как будто снова вечер, вечерницы,
Иль русского селенья хоровод,
Девчата, парубки! Плясать и веселиться
Опять кому-то наступил черед!
И ритм младого, чуждого веселья,
Как ты давно мне надрываешь грудь,
На миг свою приоткрываю «келью»,
Пытаюсь человеком стать, вдохнуть
Вот этот ритм, как там его вдыхают
«По за бараками», в душевной простоте,
Но уже что-то вздох мой прерывает,
Не веселит мой дух и не смиряет –
Неутешимо, в полной немоте
Стою, терзаема своей судьбою,
Встречая лбом девятый вал тоски, -
А там гармоника как с перепою…
Марина! Свидимся ли мы с тобою,
Иль будем врозь – до гробовой доски?

© 2011-2018 KWD (при использовании материалов активная ссылка обязательна)

.