![]() |
![]() |
Биография Марины Ивановны Цветаевой
(Анна Саакянц, 1991)
"России меня научила Революция" — так, по словам дочери, ответила Цветаева на вопрос, откуда взялись в ее творчестве эти неподдельные народные интонации. В тетради ее есть полушутливая запись: "Очередь — вот мой Кастальский ток! Мастеровые, бабки, солдаты". Ведь в сущности, своей, по самому глубокому счету, она обладала истинным демократизмом; никогда не ощущала себя "барыней", презирала малейшее проявление буржуазности, "ожирения": "Два на миру у меня врага, Два близнеца, неразрывно-слитых: Голод голодных — и сытость сытых!» Ей нравилось вступать в разговоры с простыми людьми, — она записывала эти разговоры на улице, в дороге; потом издала страницы своих записей под названием «Вольный проезд», «Октябрь в вагоне». И в стихах все увереннее звучала русская народная «молвь». Ручейки отдельных стихотворений: «Полюбил богатый — бедную...», «А плакала я уже бабьей...», «Сколько у тебя дружочков?...», «Чтобы помнил не часочек, не годок...», шутливых четверостиший и т. д. — слились в море эпоса: большой поэмы «Царь-Девица» (осень 1920 г.) — о деве-богатыре, полюбившей маленького, хрупкого царевича-гусляра, об их роковом разминовении. Эта, опять-таки, типично цветаевская суть дана посредством народной, близкой к фольклорной речи («Россия — тело, то есть одежда»,— писала Цветаева). В финале поэмы восставший люд свергает царя — пьяницу и разорителя: «— Смеялся — плачь! — Грозился — трусь! Да, Царь-Кумач, Мы — Красная Русь!» «Признай, минуй, отвергни Революцию — все равно она уже в тебе — и извечно (стихия)» — эти слова Цветаевой из ее статьи «Поэт и время» (1932) подтверждают все то, что Цветаева писала в те годы. Так она включилась в поэтический хор «взвихренной Руси»— рядом с потрясшей ее поэмой Блока «Двенадцать», Маяковского — «150000000», стихами и поэмами Есенина, Хлебникова и других. «Царь-Девица» открыла собой лавину русских эпических произведений Цветаевой. За нею последовал «Егорушка» — поэма о волчьем пастыре, устроителе земли русской Егории Храбром, с его чудесными деяниями, целиком сочиненными Цветаевой; фантазия ее была поистине безудержной. Затем небольшая поэма «Переулочки» — по былине о Добрыне и Маринке. Это весна 1922 года; тогда же созревает план «Молодца» — самой значительной из «русских» поэм Цветаевой... -- |
"А плакала я уже бабьей..." А плакала я уже бабьей Август 1919 г. "Чтобы помнил не
часочек, Чтобы помнил не
часочек, не годок - 2 ноября 1918 г. |
||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
© 2011-2018 KWD (при использовании материалов активная ссылка обязательна) |
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||