Биография Марины Ивановны Цветаевой (Анна Саакянц, 1991)
Пронзить сознанием неведомое :: вперёд :: назад :: к содержанию

Обложка журнала "Современные записки", в котором во Франции печаталась Марина Цветаева.

Так же написана "Поэма Воздуха" — поэма о смерти, о выхождении из земного состояния. "Понимаешь, что из тела — вон — хочу?",— писала Цветаева прежде в одном из стихотворений. В "Новогоднем" и в "Поэме Воздуха", которые можно назвать астральными произведениями, дан не только исход в "бесконечную, ибо безначальную" вечность. В них — дерзновение поэта-богоборца "пощупать", ощутить эту Вечность с ее "седьмыми" н прочими небесами, иными словами — проникнуть, пронзить сознанием неведомое Нечто, простирающееся над головой человека.

Предел этого полета в вертикаль бесконечен: но если он все-таки существует, он наступит в тот момент, когда творческому разуму приоткроется смысл и тайна Вселенной; это произойдет (читаем финал "Поэмы Воздуха") — В час, когда готический Храм нагонит шпиль Собственный,— и вычислив Все,— когорты числ! — В час, когда готический Шпиль нагонит смысл Собственный...

Столь же аскетически, словно в разреженном пространстве, чувствуют и действуют персонажи трагедии "Федра" (конец 1927 г.). Но "Федра" ближе к "земле", реальнее; здесь царит бремя людских страстей — любовь стареющей женщины к юному пасынку, которому она внушает отвращение; юношеские максимализм и жестокость; интриги и раскаяния не успевшей вкусить сладость жизни сводни-кормилицы. Цветаева знала психологию человека изнутри, потрясающе точно; понимала все ее причудливые сплетения; в этом была ее огромная сила, не приносившая, однако, радости, ибо великая мука — чувствовать всё за всех...

Большинство произведений, которые писала Цветаева на чужбине, как правило, выходило в свет. Важна была добрая воля двоих-троих людей, связанных с журналом или газетой, которые ее печатали. Еще с чешских времен в распоряжении Цветаевой был пражский журнал "Воля России"; во Франции ее печатал журнал "Современные записки" и менее охотно — газета "Последние новости". Не считая нескольких других, временно возникавших печатных изданий, они были ее главной опорой.

Скромные гонорары не могли, естественно, удовлетворить нужды семьи. Муж Цветаевой уже в конце двадцатых годов постепенно все больше и больше принимая все, что происходило на Родине, стал мечтать о возвращении домой и хлопотать (в 1931 году) о советском гражданстве; он метался от одного занятия к другому, был актером-статистом в кино, одно время занялся журналистикой,— деньги были случайные и малые.

Чешская стипендия подходила к концу; в течение нескольких последующих лет для Марины Ивановны был организован своего рода фонд помощи; две-три более или менее состоятельные дамы во главе с С. Н. Андрониковой-Гальперн, собирали ежемесячно для нее небольшую сумму, и Цветаева без обиняков могла напомнить об "иждивении", поторопить...

И, наконец, время от времени выручали литературные вечера-чтения; тогда несколько билетов распространялись по дорогой цене среди богатой публики; это было унизительно, что Цветаева ощущала; однако приходилось с этим мириться. Деньги эти обеспечивали ей с детьми летний выезд на море (впрочем, не всегда).

--

Поэма Воздуха (отрывок)

Ну, вот и двустишье
Начальное. Первый гвоздь.
Дверь явно затихла,
Как дверь, за которой гость.
Стоявший – так хвоя
У входа, спросите вдов —
Был полон покоя,
Как гость, за которым зов
Хозяина, бденье
Хозяйское. Скажем так:
Был полон терпенья,
Как гость, за которым знак
Хозяйки – всей тьмы знак! —
Та молния поверх слуг!
Живой или призрак —
Как гость, за которым стук
Сплошной, не по средствам
Ничьим – оттого и мрем —
Хозяйкина сердца:
Березы под топором.
(Расколотый ящик
Пандорин, ларец забот!)
Без счету – входящих,
Но кто же без стука – ждет?
Уверенность в слухе
И в сроке. Припав к стене,
Уверенность в ухе
Ответном. (Твоя – во мне.)
Заведомость входа.
Та сладкая (игры в страх!)
Особого рода
Оттяжка – с ключом в руках.
Презрение к чувствам,
Над миром мужей и жен —
Та Оптина пустынь,
Отдавшая – даже звон.
Душа без прослойки
Чувств. Голая, как феллах.
Дверь делала стойку.
Не то же ли об ушах?
Как фавновы рожки
Вставали. Как ро – та... пли!
Еще бы немножко —
Да просто сошла б с петли
От силы присутствья
Заспинного. В час страстей
Так жилы трясутся,
Натянутые сверх всей
Возможности. Стука
Не следовало. Пол – плыл.
Дверь кинулась в руку.
Мрак – чуточку отступил.

Медон, апрель 1928 г.

© 2011-2018 KWD (при использовании материалов активная ссылка обязательна)

.